Совиный дом - Страница 68

— Ваше высочество, позвольте мне уйти, — проговорила Клодина, обращаясь к герцогине, — сильнейшая головная боль…

На мгновение в сердце несчастной молодой женщины шевельнулась жалость к девушке, бледные, одухотворенные черты которой выражали страшное душевное волнение.

— Нет! — шепотом сказала она, потому что подошел герцог. — Я сама больна и борюсь, найдите и вы в себе силы.

Клодина вместе с другими пошла по коридору и вошла рядом с Лотарем в приемную.

Их высочества приветствовали гостей, наследный принц принимал поздравления, потом отворили двери столовой.

Клодине пришлось сидеть против Лотаря. Она не сознавала ясно, как прошел обед, отвечала на вопросы соседей, пила и ела, но делала все, как во сне, совершенно автоматически.

Принцесса Елена, сидя рядом с бароном Лотарем, то очень много и поспешно говорила, то вдруг умолкала; иногда ее черные горящие глаза останавливались на Клодине, а рука вертела ложечку. Когда же странно отсутствующий взор Клодины встречался с ее взглядом, она краснела и снова становилась принужденно оживленной.

Никто не мог сказать, что случилось, но это висело в воздухе, лилось вместе с шампанским, об этом без слов говорили взгляды и лица, и каждый за блестящим столом знал, что наверху, в герцогских покоях, что-то произошло, что идеальная дружба кончена и прекрасная Герольд сидит здесь последний раз.

Это сознание удручало всех присутствующих, делавших вид, что им весело, как бывает при близости грозы, которую все ждут и вместе с тем боятся.

Его высочество казался очень раздраженным, что было не удивительно. Герцогиня, против обыкновения, раскраснелась, она постоянно вытирала платком лоб и пила воду со льдом.

Наконец, герцогиня встала, обед был окончен, и в соседнем салоне подали кофе.

— Ее высочество ушла к себе и желает говорить с вами, — прошептала фрау Катценштейн Клодине.

Девушка почти бегом промчалась по лестнице и коридору. Она хотела знать наверное — что она сделала, в чем провинилась? Ее преследовало ужасное предчувствие…

Герцогиня сидела на диване, опираясь головой о спинку.

— Я хочу спросить тебя, — начала она с искаженным лицом и вдруг воскликнула: — Господи! Я… Клодина… — и кровь хлынула у нее изо рта.

Молодая девушка обняла ее; она не задрожала и не произнесла ни звука, пока горничная побежала за помощью. Голова герцогини, потерявшей сознание, лежала на ее груди.

Через минуту появились доктор, герцог и старая герцогиня. Больную отнесли на постель. Началась безмолвная лихорадочная деятельность, обычная в подобных случаях.

Клодина с исказившимся от страха лицом, в платье, забрызганном кровью, стояла, не замечаемая никем; она несколько раз хотела помочь, но никто не обращал на нее внимания, никто, казалось, не видел ее.

— Не случилось ли чего-нибудь, взволновавшего герцогиню? — спросил доктор.

Герцог указал на Клодину.

— Фрейлейн Герольд, вы последняя были с ней, не знаете ли вы…

— Я не имею ни малейшего понятия, — отвечала она.

Старая герцогиня строго и враждебно посмотрела на молодую девушку. Она выдержала этот взгляд и не опустила головы.

— Я не знаю, — повторила она еще раз.

Внизу снова начался концерт. Герцог поспешно вышел из комнаты, чтобы прекратить его, и встретил принцессу Елену. Она еще задыхалась от быстрого бега: в саду ей сообщили страшное известие. Ее полные ужаса глаза говорили яснее слов.

— Ваше высочество, — сказал доктор, вышедший вслед за герцогом, — лучше было бы телеграфировать профессору Тольгейму. Ее высочество очень слаба.

Герцог испуганно взглянул на него и сильно побледнел.

— Не смерть, ради Бога, — прошептала принцесса Елена, — только не это.

И она в ужасе отскочила, когда вышла Клодина в забрызганном кровью платье.

Клодина застала в своей комнате кузину.

— Господи, как ужасно, — воскликнула Беата. — Заметь, дорогая, в этом виноват ваш праздник!

— Нет! — тихо сказала Клодина, снимая платье.

— Не волнуйся так, у тебя ужасный вид! — продолжала Беата. — Там внизу страшная кутерьма! Я послала няню с Леони и Эльзой подальше в парк. Здесь стоят лишь несколько групп, которые хотят непременно узнать: как это случилось? Почему? Принцы у себя в комнате, наследник плачет от отчаяния… Кто же ожидал такого?

— Будешь ли ты добра взять меня с собой в карету? — спросила Клодина.

Беата, надевавшая перед зеркалом шляпу, быстро обернулась.

— Ты хочешь уехать, Клодина? Тебе нельзя этого делать.

— Нет, я хочу, хочу…

— Ее высочество желает говорить с фрейлейн фон Герольд, — прошептала в дверь горничная.

— Видишь, Клодина, тебе нельзя уехать, — с видимым удовлетворением сказала Беата, завязывая бледно-желтые ленты своей шляпы.

В комнате больной было тихо и темно, всех удалили; только в передней герцог ходил взад и вперед неслышными шагами. Клодина села в ногах постели на стул, который слабым движением руки указала герцогиня, тихим шепотом попросив ее остаться здесь, потому что ей надо поговорить с ней о важных вещах.

Внизу, в комнате наследного принца, на ковре, рядом со стройным мальчиком сидела принцесса Елена. Она не плакала, только сложила руки, как для молитвы или как будто прося у кого-то прощения…

Принцесса Текла находилась в комнате герцогини-матери. Совершенно расстроенная старушка сидела в одном из глубоких кресел, на которых остались еще гербы Герольдов. Она едва слышала, что говорила принцесса, ее привело в ужас состояние, в котором она нашла Лизель.